Крестик под березой
Недавний скандал вокруг сноса памятника советскому маршалу Ивану Коневу в Праге вновь обострил проблему сохранения памяти Великой Отечественной войны на территории государств, при освобождении которых погибли сотни тысяч советских солдат. Ладно бы власти Праги провели референдум, а потом сказали: простите, чешский народ не хочет, чтобы у нас стоял памятник вашему герою, заберите его, пожалуйста. По-людски, по-человечески. Но всё было проделано с намерением унизить Россию, оскорбить память наших отцов, дедов и прадедов, отдавших жизнь за свободу этих народов. А в Польше и в странах Прибалтики, например, такое надругательство над историей маскируется под законы «о запрете пропаганды коммунизма или иного тоталитарного строя». Объяснять что-то бесполезно, Россию не слышат, свидетельства ветеранов и документы называют пропагандой, а над обращениями к совести смеются.
Что мы можем противопоставить этим вызовам? (Материал храмовой газеты СПАСЪ)
Эту историю мне рассказал священник Ржевской епархии, который пожелал остаться неизвестным. Назовём его отец Василий. Пару лет назад поздно вечером в дом к отцу Василию постучали. На пороге стояли незнакомые мужчина и женщина, явно не местные. Это были супруги из Германии, Гюнтер и Зельда. В Россию они приехали в поисках могилы отца Гюнтера, воевавшего на стороне гитлеровцев и погибшего во время Ржевской битвы под городом Белый (один из узлов обороны вермахта в операции «Марс»). В руках у немца была распечатка с указанием нескольких возможных деревень, где похоронен его отец. Гости не знали по-русски ни слова, и отцу Василию пришлось напрячься и вспомнить свой школьный немецкий.
Находки с поля боя
— Как они добрались сюда и кто их надоумил обратиться к священнику, не знаю. Но это были благочестивые католики, что, возможно, и сыграло свою роль, — рассказывал батюшка. — В гостинице они столкнулись с недружелюбием и вымогательством. Мне стало их жалко, и я предложил переночевать у меня дома.
Утром, объехав несколько деревень, они выяснили, что останки Карла Навра, скорее всего, покоятся на кладбище в деревне Клемятино. Там немцы устроили захоронение своих погибших солдат. Но местные бабушки рассказали, что в 1990-х останки немцев со стихийных захоронений перенесли на окраину Ржева, на специально созданное по инициативе Германии Немецкое военное кладбище.
— Гюнтер слушал и молчал, — продолжал отец Василий. — А когда эти бабульки вынесли нам молоко и нехитрую закуску, он обомлел от изумления: «Вы же меня ненавидеть должны! После всего, что сотворил тут мой отец и его сослуживцы!» «Эх, миленький, — вздохнула одна из старушек. — Он же не по собственной воле сюда пришёл».
Кресты и иконки, найденные на поле боя. Ржевский район
Отец Василий предложил Гюнтеру поехать во Ржев (Клемятино в 100 км от Ржева), там и поставить на немецком кладбище небольшой могильный крест, который Гюнтер привёз с собой. Но немец отказался и воткнул крест под берёзой, которая выросла на бывшем захоронении.
— Крестик этот до сих пор и стоит, — продолжал отец Василий. — Но на этом история не закончилась. Через полгода Гюнтер неожиданно позвонил и пригласил меня к себе в гости, в Германию. Правда, ехать мне было недосуг. Да и особой симпатии я к немцам не испытывал. У меня дед на фронте погиб, и память о нём как живая рана. Каково же было мое удивление, когда они приехали на следующий год и предложили мне материальную помощь. Я отказался. Они настаивали. Тогда я сказал, что строю храм и они могут в этом помочь. Немцы с радостью согласились.
Ржевское немецкое кладбище
С тех пор у отца Василия завязалась с этой немецкой семьёй дружба. Они периодически приезжают и помогают в строительстве храма. Случайна ли эта история? Дело в том, что отец Василий регулярно поминает погибших на братских захоронениях, в том числе и в часовне, установленной в «Долине смерти». Это огромное поле возле деревни Плоское (10 км от города Белый), где во время операции «Марс» погибли 12,5 тысячи наших воинов-сибиряков. По сути, это антиминс под открытым небом. Не все останки советских солдат там ещё подняты поисковиками.
Долина Смерти. Село Плоское.
— Когда я служу в «Долине смерти» панихиду, — говорил отец Василий, — то чувствую необычайный духовный подъём. Словно души тысяч наших солдат, которые здесь погибли, молятся вместе со мной.
Вы спросите, какая связь между осквернением памятника Коневу и историей с Карлом Навром? Смею предположить, что в голове и душе немца что-то изменилось, когда он пообщался с православным священником и увидел Россию глазами отца Василия и тех самых бабушек из Клемятино.
Алексей Реутский
Фото автора
Газета «Спасъ»
Продолжение следует
